Что отличает праздники и просто памятные даты. Возможно только отношение и внутренний отклик, отклик сердца. Поэт песенник военного направления Виктор Верстаков участник афганских событий под впечатлением напишет: «А что нам терять, кроме славы? Нам нечего больше терять». Это спустя десятилетия, ненавидевшие нас противники из тамошних местных, сравнивая два военных присутствия будут говорить: советские – это воины, они дрались глаза в глаза...
Вот и это 15 февраля – день вывода Советских войск из Афганистана, день поминовения воинов-интернационалистов... Как ни назови, это день памяти. 34 года – дата не круглая, и тем ценнее, что мы с вами об этом помним.
«Есть имена и есть такие даты...»
Александр Твардовский
Не хочу выглядеть «старорежимным», но интернет ресурсы порою раздражают особенно те календарно-памятные сайты, где есть день сурка и день бармена, а вот такой даты как вывод Советских войск из Афганистана там нет. А между тем это единственный случай достойного выхода с развернутыми знаменами, в полный рост, с командованием в голове колонны. История не помнит ничего подобного. Возможно, что Александр Македонский тоже как-то удачно вышел из ситуации с Бактрией, а остальные как-то не были замечены, ни в чести, ни в доблести, ни в геройстве. Никто, кроме... шурави, кроме советских.
Из очень недавнего. Из Афганистана «выходили» и англичане, и американцы... Если про англичан уже почти никто и не помнит, разве только из нашего отечественного кинематографа про возвращение доктора Ватсона с востока. И то, если бы не дотошные киноманы, ничто бы и не узнал, что Ватсон вернулся из Афганистана.
То недавний американский уход видели даже те, кто не хотел бы этого видеть. Когда хватались лишь бы за шасси, просто какой-то фильм про мешочников в гражданскую войну, но только с «хозяином». А хозяев уже и пятки остыли, им уже политтехнологи в ускоренном темпе давали советы, как поражение выдать за победу, и как так сделать, чтобы все быстрее забылось...
У нас другой девиз по жизни: никто не забыт, ничто не забыто! Отсюда и памятники, и мемориальные доски, и ветеранские встречи...
Возможно наш памятник один из первых, установленный в честь воинов-интернационалистов, павших и живых. Архангелогородцы, например, утверждают, что первый у них, но это уже 1991 год. Впрочем, мы не будем меряться памятниками. Тем более у нас он очень символичный и очень наш. Во всех смыслах. Установлен 26 августа 1989 года. Название «памятник афганцам» исторически прижилось, так он и замышлялся, рак именовался в разговоре и на этапе сбора средств, и много позднее. С годами и событиями он стал монументом всем, кто исполнял свой интернациональный воинский долг и на просторах державы и за ее пределами, а название «памятник афганцам», так и остался по праву «первородства».
Теперь это не просто скульптурная группа, это памятник во всех смыслах: в художественном, в историческом, в воспитательном...
От стихийных встреч возле «гранитных афганцев» к памятному дню с традициями, даже ритуалами шли все это время. День вывода войск. Как его только в последствии не называли: и День памяти о россиянах, исполнявших служебный долг за пределами Отечества и более мобильным вариантом – День памяти воинов-интернационалистов. Почему так...
Для кого-то Афганистан - это были год-полтора действительной службы, у кого-то командировки разной степени длительности... Возможно эту грань стерли десантники, избрав площадь у памятника местом сбора.
Кто-то начинал в декабре 1979, а кто-то в этом «доолимпиадном» году ходил в младшие классы начальной школы, чтобы после десяти лет учебы тоже пройти свою «зеленку Афганистана».
Мне к этому февралю хотелось двинуться по легкому пути, взять чью-то интересную биографию и рассказать, как это уже было об Александре Неспорове, Михаиле Филиппове, или в форме «круглого стола» как было с «Пятью рассказами о войне», когда пять ветеранов рассказывали о времени и чуть-чуть о себе, о десантнике 345 полка с Бамиана - Сергее Лещеве.
Честно скажу, что-то хорошо идет на страницу. А что-то нет. Воевавшие больше хотят говорить о погибших друзьях, отдавая дань их памяти. Когда поворачиваешь вопросы на рассказчика, то в ответ чаще всего слышишь: а чего я особенное сделал. Очень стандартно-универсальный ответ: мы просто выполняли свой долг.
Есть рассказы, которые я услышал, записал, но до которых я еще не дозрел, чтобы воспроизвести: ни эмоционально, ни как автор. То есть понять могу, представить могу, а написать не получится... слишком трагично. Я не утверждаю, что у войны изнанки нет. Конечно есть. Только не надо ее всю собирать в один ушат и выливать на читателя. Иногда натыкаешься на парадоксы, когда в подвиг достойный награды не верит никто. Хотя документально и свидетельски подтвержденный факт. История знает не мало таких примеров. Но одно дело ошибиться в марке оружия или названии местности, при сложной географии, когда есть топографические названия и есть местные, которых может быть и несколько, и ошибиться не мудрено. Другое, когда еще трудно понять, почему... а после такого философского «почему «звучит в голове только Высоцкий «...всё не так? Вроде всё как всегда, то же небо — опять голубое».
Если человек сорок лет спустя помнит по именам всех своих погибших товарищей, помнит каждую мелочь того рокового дня «когда он не вернулся из боя». Почти дословно все разговоры перед каждой боевой операций: «Сережа! Представляешь, мои квартиру получили. Домой приеду, а не знаю, куда идти!» Или как булыжником, за неимением инструмента, восстанавливал боеспособность автомата и навсегда зарекся подбирать патроны с пола БМДешки. И насколько родной становится Фергана, когда она для тебя «большая земля», тебе двадцать лет, а ты еще комсомолец и гражданин Советского Союза. А больше сорока лет прошло... Значит, еще не отболело.
Просматриваю фотографии за несколько, не просто лет, а десятков лет, что-то снимал сам, что-то ребята, сперва на пленочные, а потом и цифровые камеры, что-то коллеги-профессионалы. Да и записи рассказов: на бобинах, на кассетах, на микрокассетах и, наконец, в цифре. Видите, даже тут, в технике, эпоха прошла.
И подтверждаю свои же слова - все было. И награды не носили, и юбилейные медали принимали в военкомате стесняясь, в памяти случай года за два до вывода войск, едем из райцентра в Карабаново, едем на автобусе, прозванным «скотовозом» за пониженное число сидячих мест и повышенное количество стоячих», на задней площадке, возвращаемся в один двор, двор нашего детства. Юра получил юбилейную медаль, как участник боевых действий в Афганистане. В коробочке получил, в коробочке и держал, как и все остальные. Он из тех людей, которым награды на фото в памятных овалах дорисовывает художник. Наверное, так и случилось... Из войны он вышел, а вот из боя – нет.
Было... Как приезжали первые воевавшие выпускники в родные школы, и вместо интересного поучительного рассказа для старшеклассников была просто встреча военрука и бывшего выпускника. А точнее двух солдат: ветерана Великой Отечественной и ветерана-интернационалиста. Мероприятия так и не произошло, просто в предбаннике оружейной комнаты два солдата под скупую мужскую слезу выпили стоя и не чокаясь, и не хмелея. И ни у кого язык не повернулся ни осудить, ни переспросить: а почему не состоялась встреча... Остался нетронутый стакан, накрытый куском черного хлеба и книжка «Мы все за шар земной в ответе...» 1984 года, антология военной поэзии. Несостоявшийся памятный подарок. Все было...
Уже на фотографиях возле памятника в святые для воинов-интернационалистов даты прошла целая зафиксированная история: история города, района... менялись на фотографиях депутаты, руководство города и почетные гости из областного центра. В какой-то момент не стало привычного и ставшего родным военрука и ветерана войны Игната Егоровича Козулина, незаметно ушел начальник пенсионного отдела Александровского военкомата Юрий Васильевич Завалихин. Поредели ряды солдатских матерей, с общих фотографий исчезли знакомые лица. И еще острее по сердцу и памяти резанули слова недавних почетных гостей-фронтовиков, громивших логово фашистского зверя, сказанные не вчера: мы уходим, вы остаетесь, теперь вся надежда на вас...
Не помню, как и когда точно, но в традицию вошли панихиды по погибшим воинам. В разное время ее служили: отец Борис Толкачев, Царствие Небесное служителю Божию Борису, отец Георгий Шинкаренко, отец Алексей Ануфриев...
Может быть кого-то пропустил, но панихиды – это единственное, что мы делаем для ушедших, все остальное – это для себя, потому что так принято, потому что так от людей не стыдно... Но там, куда ушли наши герои ни карманов, ни вещмешков не бывает. Есть только память о них здесь. Все на уровне души. Особое состояние человека в церкви, сколько бы народа там не было, а перед Господом все стоим по одному.
И сколько бы лет ни прошло их имена в памяти: Юрий Буров, Андрей Вачин, Николай Золин, Вадим Каптилин, Павел Топорков, Александр Неспоров, Михаил Филиппов, Владимир Игонькин, Иван Каргаев.
Жизнь, как ни парадоксально звучит, пополнила этот список и новыми павшими, умершими от ран и теми, кого позвало в последний поход неумолимое время! Вечная память павшим, вечная слава живым, исполнявшим воинский долг!
Валерий КУЛЬКОВ.
Фото из свободного доступа и из семейного архива С.И. Лещева.
Опубликовано в общественно-политической газете "Новый город Александров" выпуск №6 (406) от 15.02.2023 г. стр. 13