ИМЯ В ИСТОРИИ КРАЯ: К 120-ЛЕТИЮ АЛЕКСАНДРЫ АЛЕКСЕЕВНЫ МИРОЛЮБОВОЙ
ЖИЗНЬ, НАПОЛНЕННАЯ СМЫСЛАМИ
Она не собирала свой ни прижизненный, ни тем паче посмертный музей. Человек, занятый любимым делом, даже порой не пишет мемуаров, если, конечно, он не писатель. Поэтому только чудом и милостью Божьей можно объяснить тот факт, что в Александровском художественном музее, известном в народе больше, как усадьба Первушина, хранится коллекция работ: офортов, эскизов и набросков, сделанных рукой Александры Алексеевны Миролюбовой (20.03.1898 с. Павловская Пустошь Владимирской губернии - 13.01.1987 Москва) В этом году художественная общественность отмечает ее 120-летие со дня рождения.
Так получается, что работа над каждым именем нашего земляка-художника всегда связана со специалистом художественного музея. Над именем и творчеством Александры Миролюбовой мы трудимся с заведующей экспозиционно-выставочным отделом Анной Титовой и то, что выходит этот материал – это еще не точка в поиске, а как я теперь уже понимаю – только начало.
Александра Алексеевна Миролюбова – советский художник-график, или как еще модно называть теперь художник двухмерного пространства. Пока с этим именем вопросов больше, чем ответов, опять же из-за того, что никто не готовит свой музей при жизни, дело зряшное, если ты чего-то в этой жизни стоишь, потомки найдут, оценят, воздадут должное... а если нет – каков смысл складирования, даже если оно системное.
Пока еще не все документы пришли по нашим запросам, если выдвигаются гипотезы, должны быть и их документальные подтверждения, мы ж не заморский госдеп и не руководство выходящего из ЕС королевства, нам нужны доказательства, без этого «творить» еще одно произведение, построенное только на догадках и умозаключениях, считаю не целесообразным, но пропустить такое событие в культурной жизни, как 120-летие выдающейся художницы, мы не можем.
С нашими местами ее связывает многое…. Не буду писать о точном месте ее рождения - у разных, и, увы, немногочисленных авторов эти данные разнятся. Не лучшую службу сослужило и то обстоятельство, что Владимирская Губерния в истории картографии – это причта во языцех, кем мы только не были, как только не перекраивалась карта, пока не остановились на сегодняшнем варианте.
Что достоверно известно, так это то, что Александра Алексеевна родилась в Александровском уезде, окончила Владимирское епархиальное училище, после которого преподавала в родном местах в тридцати верстах от Александрова, может поэтому и разнятся данные о месте рождения, время стерло разницу между местом рождения и местом преподавания. Но для этого и существует краеведение, совместные поиски, а неизменные трофеи, связанные с жизнью и деятельностью художницы, они наверняка будут, займут достойное место в коллекции музея, а я при любом раскладе ознакомлю вас, любезные читатели, с историей этих изысканий.
С 1917 года Александра Миролюбова жила в Москве. Она посвятила себя рисованию. В 1919 году училась в школе-студии Замоскворецкого района у Бориса Николаевича Терновца и Вениамина Романовича Эйгеса, весной 1920 г. во Вторых государственных художественных мастерских у Абрама Ефимовича Архипова, а с осени 1920 года в Высших художественно-технических мастерских, которые позднее стали Высшим художественно-техническим институтом. Там ее педагогами были Любовь Сергеевна Попова, Владимир Давидович Баранов-Россине, Александр Михайлович Родченко. В 1924–1929 училась на полиграфическом факультете у Владимира Андреевича Фаворского, Николая Ивановича Пискарева и Игнатия Игнатьевича Нивинского.
Осенью 1918 года в ходе реорганизации системы художественного образования на базе Императорского Строгановского Центрального художественно-промышленного училища и Московского училища живописи, ваяния и зодчества были образованы соответственно Первые и Вторые государственные свободные художественные мастерские. Осенью 1920 года Первые и Вторые ГСХМ преобразовали в единое учебное заведение, которое потом и стало именоваться Высшим художественно-техническим институтом. То есть учебное заведение меняло статус, практически не «сходя с места», но чтобы упомянуть всех значимых для творческой судьбы Александры Алексеевны преподавателей перечислил все художественные мастерские.
И как логическое завершение обучения - окончила Высший художественно-технический институт по отделению ксилографии (гравюра на дереве, или оттиск на бумаге с такой гравюры) у Владимира Андреевича Фаворского. Александре Алексеевне повезло с педагогами – я не поленился почитать и навести справки о каждом – поверьте, это большие художники, личности, индивидуальности. Такой же индивидуальностью была и сама Александра Алексеевна, а стала еще и признанным мастером.
Кто в ней зажег интерес к книжной графике и экслибрису – сказать трудно, может быть кто-то из преподавателей еще в епархиальном училище, тем более в первую мировою войну во Владимир перевели епархиальное Паричское училище из Могилевской губернии, а с 1900 года училище стало семиклассным и готовило учительниц для сельских школ. Профессия, предполагавшая рисование, а может все-таки харизма Владимира Андреевича Фаворского так подействовала на недавнюю молодую учительницу. Теперь только гадать. Но отмечу, что птенцов «Школы Фаворского» начинают перечислять с Александры Миролюбовой.
Еще доподлинно известно, что в студенческие годы она принимала участие в выставках экслибриса и книжной графики. В 1929 году в Ленинграде выходит «Словарь подписей русских художников-экслибристов» всего 200 экземпляров, но Александра Алексеевна в нем наряду со своими именитыми учителями. Ее работы экспонировались и в Москве и в Лос-Анджелесе. Для справки: экслибрис – книжный знак, индивидуальный знак, в те годы становился модным направлением, читающая страна, домашние библиотеки и собрания требовали индивидуального книжного знака.
В 1930-е гг. она становится техническим редактором Сельхозгиза и работает в этом издании до выхода на заслуженный отдых.
Несмотря на то, что ее дипломной работой была книжка Николая Алексеевича Некрасова «Коробейники» и в задачу дипломницы входило выполнить всю предпечатную подготовку, то есть от идеи до воплощения: сделать иллюстрации методом ксилографии, набрать текст, а потом листоподбор и брошюровка. Тираж дипломного проекта был всего 50 экземпляров, но тот факт, что работа ее понравилась, говорит следующее: государственное издательство в этом же году издает ее пятитысячным тиражом. Казалось бы – успех налицо! Но иллюстратором книг в буквальном понимании профессии книжного графика, Александра Алексеевна не стала. Не потому что не хватало божьего дара, дарований, судя по ее работам, хватило бы на бригаду художников, а, скорее всего, потому, что это, как переводчик в прозе, так и художник в книгоиздательстве – раб. А ей хотелось самовыражения, разнообразия. Мир настолько удивителен и многообразен и вот все это многообразие она выразила в своих офортах. Наверное, нет такого вида гравюры на металле, который бы не использовала Александра Алексеевна, чтобы передать, что и как видит сама.
КОРНИ ЗОВУТ
Скажете, уехала в столицу и все. Нет не все! Многие работы Миролюбовой посвящены Владимирской земле. Она приезжала сюда и на отдых, и за впечатлениями, и на пленеры. В Карабаново жила ее старшая сестра, а старинный Киржач привлекал самобытностью, Александра Алексеевна приезжала туда отдыхать. Но это так говорится – отдыхать. И в Киржаче, и в Карабаново она много работала: делала наброски, писала акварели – пейзажи и жанровые композиции… из этого запаса «живой воды русской провинции» создавала замечательные офорты. Многие работы посвящены Карабанову, они разных лет, но тем лучше представляешь себе историю города и его людей.
При всей «холодности» офортов, как средства, пейзажи на удивление теплые, детальная проработка рисунка позволяет увидеть все: и мелькание солнечных лучей сквозь листву, и нахохленность птиц зимой, а в так ею любимых березняках с легкостью определяются направления сервер-юг… Наблюдательность и аккуратность художницы просто удивительные, и аккуратность эта не механическая, это не аккуратность картографа, а утонченного живописца. Надо быть большим мастером, чтобы из черного и белого сделать цветное, а именно так воспринимаются ее офорты.
И соглашусь с человеком, знавшим ее при жизни, искуствоведом Георгием Михайловичем Кустовым: «Александра Алексеевна Миролюбова стала тем художником, без творчества которого нельзя в полноте представить историю искусства советского офорта». У него в 1990 году и была приобретена коллекция работ, когда формировался художественный фонд музея. Всего музей располагает 44 единицами хранения, на этой выставке, которая уже работает и ждет вас, будет представлено 22 работы.
Сегодня работы художницы имеют не только художественную, но и историческую ценность. Произведения Миролюбовой вошли в собрания Государственного исторического музея; Государственного музея изобразительных искусств им. А.С. Пушкина; Государственного Литературного музея; Государственного музея им. Л.Н. Толстого; Всесоюзного музея А.С. Пушкина; «Историко-культурного, мемориального музея-заповедника «Киммерия М.А. Волошина», Республики Крым; у наших ближайших соседей – в «Ярославском художественном музее»; в «Государственном музее-заповеднике «Петергоф» и многих других. На фоне таких уважаемых учреждений культуры наш Александровский художественный музей с его коллекцией смотрится более чем достойно.
Подозреваю, что не только первое издание работ Александры Алексеевны в пятьдесят экземпляров стало букинистическим изданием, но и вообще книги издательства «Сельхозгиза» на сегодняшний день уже претендуют на некую раритетность. Для выставки мы с заведующей экспозиционно-выставочным отделом музея Анной Титовой искали хоть что-то из изданных книг, обзвонили знакомых библиотечных работников, умудренных советским опытом ветеринаров и специалистов по растениеводству, результат нулевой. Но, как говорится, надежда есть даже у тех, у кого ничего нет. Что-то нам все-таки удалось найти. Приходите на выставку – увидите!
О «ШКОЛЕ ФАВОРСКОГО»
Вот что пишет самый уважаемый и у нас и за рубежом специалист в области экслибриса Эдуард Данилович Гетманский «Становление российского экслибриса» (1920-е годы). Московские художники-графики:
«В выходе московского экслибриса на общероссийский уровень основополагающую роль, бесспорно, сыграла «школа Фаворского» - его ученики и последователи. «Школой Фаворского» далеко не исчерпывалось творческое разнообразие московского экслибриса этого периода. Помимо Фаворского среди ксилографов колоритнейшей фигурой был рано умерший Н.Н. Купреянов, мастер обрезной гравюры А.И. Усачев, один из старейших русских граверов И.Н. Павлов, известный мастер станковой и книжной гравюры В.В. Маторин, выдающийся ксилограф Н.И. Пискарев, талантливый гравер П.Я. Павлинов, оригинальный художник В.Н. Масютин, мастер силуэта И.Ф. Рерберг, самобытный В.Д. Фалилеев, лаконичный А.П. Радищев, ученики Фаворского - А.А. Миролюбова, Н.И. Падалицын и многие другие художники».
Среди маститых авторов упомянуть Александру Алексеевну, не в обобщающих словах - многие другие, а поименно, в материале автора более пяти тысяч статей и трудов по экслибрису, эксперте с непререкаемым мировым авторитетом, я считаю, это очень почетно.
Нравится и оптимистичный ответ Эдуарда Даниловича на вопрос: не умрет ли искусство экслибриса вместе с переходом книги в цифровой формат? «Всероссийские похороны книги в ближайшем будущем нам не грозят, сколько бы их ни пророчили. Книга была, есть и будет. И покуда жива книга, с ней будет и экслибрис…» К его словам остается добавить: а если будет жить экслибрис, будет жива и память о талантливой ученице Фаворского.
СЛОЖНОЕ И ПРИТЯГАТЕЛЬНОЕ ИСКУССТВО ОФОРТА
Офорт – дело сложное и трудоемкое, если в двух словах - это гравюра на металле и ее оттиск на бумаге. Если верить искусствоведам, история офорта началась с шестнадцатого века. Как предупреждают во всех телевизионных передачах, в которых показываются нереальные трюки – не пытайтесь повторить, во всяком случае без основательной теоретической и практической подготовки. Художник работает с печатной формой, это металлическая пластина, которая покрывается кислотоупорным лаком, затем наступает творческий процесс: художник специальными инструментами процарапывает рисунок гравюры. Второй процесс можно назвать химико-техническим: пластина помещается в кислоту, она вытравливает металл в областях, открытых от лака, затем и остальной лак снимается с пластины. А дальше – печатный процесс - наносится краска, с гладкой поверхности она счищается, а протравленных углублениях остается. Эта оставшаяся краска и переносит рисунок с пластины на бумагу - офорт это разновидность глубокой печати. Поэтому, когда смотрите на офорты Александры Алексеевны, представляйте еще и тот труд, который стоит за каждым оттиском, которые вы увидите на выставке в музее.
ПОД ЗАНАВЕС
На исторической родине работы Александры Алексеевны выставлялись только один раз. Было это в апреле 1990 года, точнее с 1 по 29 апреля в здании Христорождественского собора, где тогда временно располагался выставочный зал музея. Сохранилась книга отзывов посетителей, которые были в восторге от работ Александры Алексеевны. Двадцать восемь лет прошло с той первой выставки, теперь это тоже история: Там были учащиеся школ №№ 1, 13, 114, СПТУ-4, Гр. 12; 22. А какие милые отзывы, без особых затей, но от души, под впечатлением. Где вы, кто вы - первые посетители первой выставки первого художественного музея в Александрове.
Приходите в выставочный зал, ученики и студенты 1990 года с мужьями, женами, детьми, а кое-кто и с внуками. Прививайте чувство прекрасного своему фамильному логичесому продолжению, прекрасное - оно вечно! Пройдет, как наваждение, идиотизм того, когда порченая частица общества перестанет считать приколачивание мошонки к брусчатке Красной площади за искусство, общество переболевало уже этим, болело по разному, но чаще тяжело и не единожды, но выздоравливало в конечном итоге. Красота спасет мир, если мы не разучимся видеть красоту!
В. КУЛЬКОВ
Фото: Александра Алексеевна Миролюбова 1940; Из окна. 1955 г. Бумага, офорт; Зимний пейзаж. Карабаново. 1961 г. Бумага, офорт.
"Александровский ГОЛОС ТРУДА" N38 (15090) от 19 сентября 2018 года, стр. 23.